Тем же вечером ко мне подошел Гвоздь и сказал, что он набирает отряд
новичков, для тренировочного похода и отправил меня на склад, где я
получил обратно свой АК, боекомплект к нему, пару гранат, небольшой
набор первой помощи, фляжку и заплечный мешок, куда всё это добро можно
было сложить. Немного покрутив его в руках, я вернул мешок обратно,
сказав, что буду пользоваться своим, на что завхоз, если его так можно
назвать, безразлично пожал плечами и принял у меня эту вещь.
Ночью
я спал, как убитый, события прошедших дней наложили свой отпечаток, и
усталость взяла своё. Ещё до рассвета по казарме прошелся Гвоздь и
потихоньку, чтобы ненароком не разбудить никого лишнего, собрал отряд.
Мы вышли из казармы, и лишь первые лучи солнца пробивались из-за
горизонта, там нас ждало ещё два человека.
- Знакомьтесь, -
произнёс Гвоздь, представляя наших спутников. – Аскет - наш местный
доктор, работал до вторжения фельдшером в деревне, а теперь, с радостью
отрезает лишни части тела молодым бойцам, иногда правда путает и может
по ошибке отрезать чего-то не то, поэтому не советую становиться его
пациентом. А это Дедок, он вас будет обучать тактическим уловкам и
хитростям, а так же прикрывать ваши задницы, если потребуется, поэтому
прошу любить и жаловать.
Дедка я узнал сразу, это он был старшим в
том отряде, который взял меня в плен. Сейчас, стоя здесь, я испытывал,
можно сказать, тёплые чувства к этому человеку, ведь благодаря ему я
попал в Анклав и, возможно, нашел свой новый дом, которого мне так
давно не хватало.
- Наша задача: пройти на юго-запад вдоль хребта
до деревушки, в ней никто давно не живёт, но по данным разведки там
наблюдается какая-то активность, кто там или что мы и должны выяснить.
Далее мы пройдём вдоль реки до моста, где встретимся с отрядом Скорпа,
после чего вдоль шоссе на север, поворачиваем на восток и возвращаемся
в лагерь. На всё про всё у нас три дня, на четвёртый высылается
поисковая группа искать наши тела или то, что от них осталось. Надеюсь,
девочки, вы уже поняли, что возиться с вами особо никто не будет, и
поэтому берегите свою шкуру, но не забывайте о товарищах, спину которых
вы должны прикрывать. У меня всё, есть вопросы?
Мы стояли в полной
тишине, и только Аскет жевал свою жвачку и его то ли улыбка, то ли
ухмылка давала понять, что для него в происходящем нет ничего
необычного, обыкновенная, можно сказать рутинная работа.
- Ну что
же, раз всем всё понятно, то получаем у Дедка сухпаёк, набираем воду и
через десять минут встречаемся около южных ворот.
Через десять
минут отряд собрался около ворот, готовый выступить. Нас было восемь
человек: Гвоздь, Дедок, Аскет, я и ещё четверо новобранцев, имена
которых я ещё не знал.
- Дедок и ты, - Гвоздь указал на меня, –
идёте первыми, Аскет и ты, - он выбрал ещё одного новобранца. –
Замыкаете, остальные со мной и крутите головой на 360 градусов, от
вашей бдительности зависит жизнь всего отряда.
Дедок вскинул на
плечо автомат и мы первые подошли к КПП, боец , стоявший у ворот,
обменялся с Дедком лёгким кивком головы и сразу же потерял к нам
всяческий интерес, поднёс бинокль к глазам и вернулся к своему
привычному занятию – наблюдению за происходящем в окрестностях. Жизнь
стала намного опаснее, чем была раньше и невнимательность зачастую
стоила жизни, поэтому каждый часовой прекрасно понимал значимость
возложенной на него миссии.
Выйдя за КПП, мы прошли по дороге
метров сто, после чего взяли немного правее к хребту, что виднелся
вдали и вдоль которого нам, ещё до темна, предстояло добраться до
брошенной деревни. Солнце медленно поднималось над горизонтом,
напоминая те безмятежные дни, когда я ещё ребёнком бегал под его
ласковыми лучами и мечтал лишь о том, как подольше не возвращаться
домой. Кто бы мог тогда подумать, что я буду один из тех немногих
счастливчиков, которым удалось выжить после атак пришельцев, и
единственной моей мечтой будет – обрести свой дом, свою семью,
вернуться к спокойной и мирной жизни, выбросить, к чертям собачьим,
этот автомат, который я ношу с собой не первый год и который не раз
спасал мне жизнь, и перестать бояться каждого шороха в кустах.
Дедок
был не слишком словоохотливым, да и идти в авангарде группы – значит
первым встретить противника, первым вступить , возможно в неравный бой
и возможно погибнуть, не дождавшись помощи, поэтому идти первым значит
быть предельно внимательным к происходящему вокруг. Когда мы только
вышли из лагеря я самым внимательнейшим образом осматривал любой куст,
любую кочку, видневшуюся вдали, но ничего не происходило, и я всё
глубже и глубже стал погружаться в свои собственные мысли. Возможно
поэтому, возможно потому, что Дедок имел лучшую подготовку, он первым
заметил, впереди нас, трёх псов-мутантов, подал мне знак, и я
остановился. Сердце бешено заколотилось в груди, ярость вызванная
появлениям этих существ умножалась с каждым мгновение, но разум,
отличающий нас от этих существ, удерживал меня на месте. Дедок медленно
поднёс руку к левому уху, где у него находился коммуникатор.
- Впереди три собаки… Да справимся… Хорошо.
Собаки ещё не заметили нас, но уже настороженно внюхивались в воздух, явно, учуяв нас.
- Парень… Как там тебя?
- Летописец.
Дедок недоумённо посмотрел на меня, пожал плечами и продолжил:
-
Летописец, смотри: эти твари, похоже, после мутации окончательно
потеряли мозги и соображают очень туго, поэтому, когда они подбегут к
нам метров на сорок – пятьдесят, что есть мочи, беги от меня вправо,
пробежишь метров десять, разворачиваешься и стреляешь в них. Понял?
- Понял, а зачем бежать?
- Поймёшь, смотри…
Собаки
нас заметили и во весь опор неслись к нам, встреча с этими тварями не
из приятных. Дедок явно что-то задумал, но смысл его затеи пока был не
ясен, и меня охватило лёгкоё беспокойство. Ладошки покрылись потом, и
рубашка на спине неприятно прилипла к телу. Я чувствовал каждый приток
крови в своём в своём указательном пальце, покоящемся на спусковом
крючке автомата, и готовом в любой момент сжаться, выпуская на свободу
смерть. Время снова растянулось, как тогда, когда на улице небольшого
ПГТ мне повстречались трое корсаров.
- Спокойно парень, жди… жди… давай!
Краем
глаза я успел заметить, как Дедок сорвался с места и побежал в
противоположную сторону. За несколько прыжков я оказался в десяти
метрах от того места, где я только что стоял и резко обернулся,
вскидывая автомат и замер от удивления. Собаки стояли как вкопанные и
жалобно поскуливали как слепые щенки. Из оцепенения меня вывела
автоматная очередь, я прицелился и несколько раз дал очередью по
собакам. Две собаки лежали неподвижно, их тела были разорваны пулями из
наших АК, третья лежала на боку и, жалобно поскуливая, перебирала
передними лапами. Одиночный выстрел Дедка, и содержимое её черепной
коробки разлетелось по траве.
- Вот так, - резюмировал дедок, - а
ты не плохо стреляешь, – и поднёс руку к коммутатору. – У нас всё
нормально, продолжаем движение.
Кровь всё ещё пульсировала у меня в висках, а дыхание было учащённым, когда мы продолжили свой путь, Дедок это тоже заметил.
- Похоже, ты явно перенервничал.
- Есть немного.
- А в штаны, то не наделал?
- Нет вроде, - но на всякий случай свободной рукой проверил штаны.
- А то был тут один…
- А что это было? – перебил я его.
- Ты про собак то?
- Ага.
-
Я же говорил, они совсем отупели, когда они на нас бежали, мы стояли
рядом и были для них одной неподвижной целью, а когда мы резко
разбежались, их ЦП не выдержал нагрузки, и они остановились. Это старый
приём, но всегда срабатывает.
- А долго бы они ещё стояли?
- Думаю, секунд пять – семь.
Ну,
что же, похоже, полезный навык, возможно, в будущем он мне может
пригодиться. Ближе к вечеру мы без происшествий добрались до деревни.
Внешне никакой активности, но внешность зачастую бывает обманчивой, до
заката было ещё часов пять, поэтому Гвоздь принял решение обыскать
каждый дом в деревни, благо домов было не так уж и много. Аскет с
бойцом закрепился на ближайшем холме, с его высоты открывался
прекрасный обзор, как на саму деревню, так и на прилегающую территорию,
поэтому незамеченным к нам никто бы не подошел. Я, Дедок и ещё один
парень, имени его я тогда не знал, прикрывали Гвоздя с улицы, а он с
двумя бойцами обыскивал дом за домом, сарай за сараем.
Когда-то
здесь жили люди, небольшая деревня, в которой и была то одна улица да
дворов двадцать, чем они занимались, и что с ними стало теперь,
наверное, никто и никогда не узнает. Деревня была мертва. Разбитые
стёкла оконных проёмов, местами завалившийся забор, дорога поросшая
травой и тишина.
Тем временем Гвоздь обыскал уже половину домов, когда Дедок поднёс руку к коммутатору и произнёс:
- Понял, ожидаем. – обернувшись к нам добавил. – Парни нашли выживших – это хорошая новость.
Через
минуту с крыльца спустился Гвоздь, за ним шла старуха и девушка, лет
двадцати, сразу бросался в глаза её огромный живот – она ждала ребёнка
и была, наверное, месяце на девятом. На суровом лице гвоздя явно
читалась озабоченность, в тот момент я подумал, что он просто думал, о
том как поступить с выжившими, по идее мы должны были прекратить
выполнение операции и вернуться в лагерь. Но боже как тогда ошибался и
лишь потом я понял, что он принимал непростое для себя решение. Он
подошел к Дедку и шепнул ему на ухо пару слов, после которых Дедок
поменялся в лице, мельком взглянул на девушку и кивнул.
- Аскет, тут, возможно, нужна будет твоя помощь, сейчас к тебе придёт Дедок и сменит тебя… Он всё расскажет.
Ещё секунду Дедок смотрел в глаза Гвоздю, после чего повернулся и бегом направился к горе, где сидел Аскет.
-
Вам ничего не угрожает, - обернулся Гвоздь к женщинам, - Вы в полной
безопасности, сейчас придёт доктор и осмотрит вас, не волнуйтесь, с
вами останутся эти парни, а я должен продолжить, вы никого не видели?
Женщины отрицательно замотали головой.
- Ну и хорошо, доктор скоро придёт.
Гвоздь
махнул своим парням рукой и исчез в одном из домов. Что-то мне
подсказывало, что озабоченность Гвоздя и вызов доктора – это всё не
спроста… хотя, возможно, он просто беспокоится о здоровье девушки и её
ребёнка. Я повернулся к ней лицом и обомлел. Она сидела спиной рядом со
старухой, длинные волосы ниспадали ей на плечи, слегка обнажив шею. Шея
имела слегка потемневший цвет кожи – девушка была инфицирована. Вирус
всё таки одолел сопротивление её иммунной системы и через три-четыре
дня, максимум неделю, превратит её в безмозглое существо, с одними лишь
животными инстинктами, она станет ещё одной тварью, которую мы будем
вынуждены уничтожить. Ребёнок! О боже, её не родившийся ребёнок, что
будет с ним. От этой мысли мурашки побежали у меня по спине. Ребёнок…
Из задумчивости меня вывели чьи-то шаги за спиной, я резко обернулся, вскидывая автомат, перед мной стоял Аскет.
- Легче парень, успокойся, ты чего?
Возможно,
мой взволнованный вид говорил сам за себя, потому что он поднёс
указательный палец к сложенным трубочкой губам и кивнул. Он уже всё
знал. Именно об этом Гвоздь и рассказал Дедку.
- Дамы, я пришел проверить ваше здоровье, как самочувствие?
- Нормально, - в такт закивали женщины.
-О, да вы ждёте прибавления, а где отец ребёнка?
Этот
вопрос был явно лишним, так как девушка опустила лицо, закрыв его
ладонями, и заплакала, бабка по-матерински обняла её за плечи,
отстраняя Аскета, с грозным видом разъярённой орлицы.
-Бандюки это снасильничали…
Твари!
Я их ненавижу. Мои пальцы стиснули автомат с силой, аж костяшки
побелели от напряжения. После того как мир рухнул, нашлось много
тварей, готовых воспользоваться этим, они сбивались в стаи и
безнаказанно грабили, убивали, насиловали всех кто только попадался им
на пути. Я вспомнил тех троих, одного я убил, а что случилось с
остальными надо будет узнать у Дедка. Зубы готовы были лопнуть под
давлением, сжимавших их челюстей, кровь ударила в голову и
запульсировала в висках. Воображение сразу нарисовало картину, как эти
грязные ублюдки нападают на беззащитную девушку, как старуха кидается
на них, пытаясь защитить своё дитя, как они играючи отшвыривают её, их
омерзительные ухмылки… Ненавижу!
Тем временем док успокоил девушку
и продолжил свой осмотр. Проверив пульс, реакцию зрачка на свет и
проведя ещё несколько медицинских тестов, он достал из мешка сухпаёк и
протянул его им:
- Ешьте, вы в безопасности, набирайтесь сил, нам предстоит долгий путь.
Старуха с деловым видом приняла из рук Аскета пакет и внимательно его осмотрела.
- Не бойтесь, не отравлю,- попытался отшутиться Аскет.
Ещё
секунду старуха помедлила, после чего, очевидно, решив, что и в правду
травить их – это перебор, вскрыла пакет и приступила со своей молодой
спутницей к трапезе. Нормальной едой это назвать сложно, но это явно
лучшее, что они ели за последние несколько лет.
Аскет связался по
коммутатору с Гвоздём и поинтересовался, как долго ещё тот планирует
обыскивать деревню, получив, похоже, удовлетворительный ответ, он
кивнул , взял в руки автомат и принялся осматривать окрестности.
Вскоре
появился Гвоздь, он с Аскетом отошли на достаточное расстояние, чтобы
мы не могли слышать их, но судя по жестикуляции, беседа была
напряженной, Гвоздь пытался в чём-то убедить Аскета, но тот лишь
отрицательно качал головой, в конце концов Гвоздю всё-таки удалось его
убедить и они подошли к нам. Аскет сделал попытку улыбнуться.
- Дамы, я сейчас ввиду вам витамины и мы отправимся в путь.
- Так стемнеет же скоро?
- Вы с нами, а это значит, что вам не о чём беспокоиться.
Скептицизм
отразился на лице бабки, но она послушно протянула руку, Аскет ввёл ей
какой-то препарат, взял руку девушки и заколебался.
- Ты чего доктор? – поинтересовалась бабка.
-
Ни как не могу найти вену, - прошептал он, но это было не правдой, он
колебался, но сделав глубокий вдох ввёл иглу и содержимое шприца
оказалось в крови девушки.
- Вот и всё… через пять минут выходим.
Через пять минут и девушка и бабка крепко заснули, бабка храпела как здоровый мужик.
-
И так, объясняю один раз, чтобы не было вопросов, - слова Гвоздя не
предвещали ничего хорошего. – Девушка инфицирована, ей осталось
несколько дней, после чего её телом овладеет вирус. Она обречена.
Надеюсь, все это понимают. Но есть ещё не родившийся ребёнок, возможно,
я повторяю, возможно, он не подвержен воздействию вируса и, учитывая,
что женщина находится на большом сроке, нам удастся извлечь, его целым
и невредимым.
- Извлечь? – невольно вырвалось у меня из груди.
- Да, извлечь, - холодно произнёс аскет, вытаскивая скальпель.
Меня как обухом ударили по голове, я прекрасно понимал, что означают эти слова для девушки.
-
Возражения не принимаются, - продолжал стальной человек, в тот момент
мне показалось, что это был человек без сердца, решавший судьбы людей
без дрожи в голосе. – док, что нам нужно?
- Накипятите воды…
Через полчаса все приготовления были завершены, девушку перенесли в ближайшую из изб.
- Кажется, тебя зовут Летописец, будешь мне помогать, вымой руки, - Приказал Аскет.
Эти
слова прозвучали как приговор, я никогда не участвовал ни при одной
операции, ни при родах, ни при вскрытии и при одной мысли, что мне
придётся залезть во внутрь живого человека, меня бросало в дрожь. Взяв
себя в руки, я взглянул в его глаза, Аскет отвернулся.
- Вы, трое,
нам понадобиться могила, выкопайте за домом, живо! – Раздавал последние
указания Гвоздь. – Дедок, мы начинаем, пригляди за нами, - обратился он
к человеку, находившемуся вдалеке от этого кошмара человеку, как я ему
сейчас завидовал.
Мы вошли в дом. Девушка лежала на столе. Она
была обречена. Аскет стоял со скальпелем в руках и олицетворял в себе
её скорую смерть, я бледный как полотно, стоял по другую сторону стола,
готовый выполнить любой его приказ. Гвоздь, так и не выпустивший из рук
автомат, хладнокровно взирал на всё происходящее из другого конца
комнаты, до полного безразличия, ему не хватало только закурить.
Собравшись
с духом, Аскет сделал несколько неглубоких надрезов на теле девушки и
отогнул кожу, я с трудом сдержал рвотный позыв. Картина не для
слабонервных, да и вспоминать не особо приятно. Что происходило дальше,
я никогда не забуду. Там внутри под плёнкой шевелился живой ребёнок,
Аскет сделал надрез, плёнка расползлась, и нам предстало безобразное
существо, лишь отдалённо напоминавшее человека. Аскет побледнел и в
ужасе отшатнулся к стене, содержимое моего желудка тут же оказалось на
полу, один лишь Гвоздь не потерял хладнокровие, он выхватил из кобуры
свой ТТ, в несколько шагов очутился рядом со столом и два раза
выстрелил. Один раз в существо, которое беспомощно барахталось в
распоротом чреве матери, второй в голову девушке, после чего
развернулся и вышел из комнаты.
Как оказался на улице и как
хоронили девушку, я не помню. Помню лишь как солнце окрасило небо,
последними лучами, в кроваво-красный цвет, помню плачь пожилой женщины,
оставшейся без своего дитя, её проклятья, посылаемые нам на головы и
слова гвоздя: «Мы хотели как лучше».
Мы уходили от мёртвой деревни, а я ещё долго слышал плачь женщины.
Авотр: Letopisec
|
